САМАНТА "СЭМ" КОННЕЛЛИ | SAMANTHA "SAM" CONNELLY
детектив второго класса департамента полиции Хьюстона, Техас, отдел по борьбе с организованной преступностью

Лори Холден

34 года | детектив | Солнечная

О ПЕРСОНАЖЕ
Саманта родилась и выросла в Хьюстоне, в семье экскурсовода научного музея Космического центра Хьюстона и сотрудницы лаборатории, занимающейся проблемами восстановления биосферы Земли. Отец был полон историями о том, как человечество стремилось в космос, преодолевая земное притяжение и невзгоды, мать же не давала забыть о том, как важна крепкая опора под ногами; несколько лет назад, уже будучи оба на пенсии, родители исполнили свою давнюю мечту и перебрались на Марс, вложив все накопленное состояние в постройку небольшого отеля для туристов, посещающих Красную планету. Уверенные в успехе, Петра и Йозеф не экономили, рассчитывая, что отель вскоре отобьет затраченные на его постройку и введение в эксплуатацию средства - тридцать номеров различной степени комфортности в пригороде Виктории, небольшой музей, посвященный терраформировании Марса, искусственный пруд, нуждающийся в постоянных вложениях, собственная экскурсионная программа и заключенные партнерства с крупными тур-фирмами... Все это требовало постоянных финансовых влияний, собственные сбережения вскоре окончились, и тогда чета Коннелли обратилась за заемными средствами. Поначалу им легко одобряли ссуды и кредиты под залог имущества, но время шло, а ожидаемая прибыль так и не появлялась. Новые просьбы о займах банки отклоняли, да и обострение политической обстановки на Марсе влияло на настроения банкиров. Не в силах отказаться от тщательно лелеемого всю жизнь плана, на который они потратили все, заработанное прежде, Йозеф обратился к черным кредиторам, надеясь, что сумеет расплатиться, и не сумел, и Саманту на земле нашли люди, улыбчивые, высокие, тонкокостные, которые предъявили ей несколько документов за подписями родителей, а также видеозапись, на которой отец просил помощи в оплате долга тем самым людям, которые сейчас стояли перед Самантой.
Саманта, в то время уже дослужившаяся до звания детектива третьего класса в отделе по борьбе с организованной преступностью полицейского департамента Хьюстона, проявила хладнокровие - но в итоге ей пришлось уступить. Поначалу суммы были небольшими. Она опустошила свой счет, затем распродала кое-что, но затем проблема встала ребром.
Как на нее вышли - может, случайно, а может и нет, она не хочет знать, но деньги есть деньги, а оплата за небольшие услуги - уничтожить пару бумаг, без которых прокурор не подписывает ордер или дело разваливается, выдать имя и адрес свидетеля, который позже отказывался от своих показаний, предупредить заранее о планируемой облаве - щедрая и поступает в срок, затем отправляясь на Марс.
Саманта осторожна, Саманта сообразительна, от нее не требуют ничего слишком рискованного или слишком часто - и она даже получает детектива второго класса, продолжая работать на тех, против кого должна бороться.
Во время бунта "Греков" и волнений на Марсе отель родителей был сожжен, Йозеф и Петра убиты - местная полиция сочла, что это дело рук радикалов, возмущенных тем, как "понаехавшие земляне" распоряжаются из планетой, считая ее экзотическим придатком Земли, способным только приносить деньги. Так это или нет, Саманта не пыталась выяснять, вместе со скорбью смерть родителей принесла ей облегчение, но, как оказалось, преждевременное - несмотря на то, что рычага давления больше вроде бы не было, в покое ее не оставили, слишком глубоко она увязла. Либо она прекращает сотрудничество и тогда отдел внутренних расследований получает донос и свидетельства, достаточные, чтобы тюремный срок ее перевалил за десятилетие, либо продолжает зарабатывать.
В тюрьму Саманта не хочет - и продолжает делать то, что уже обеспечило ей приговор.
Саманта никогда не была на Марсе. Саманта ненавидит Марс - и все, что с ним связано, так уж вышло.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ СВЕДЕНИЯ
- Саманта фанат бега, бегает в любое свободное время, дома у нее есть беговая дорожка, но в целом она идет на пробежку даже в плохую погоду;
- Саманта подозревает, что она больше по девочкам, чем бисексуальна;
- Саманта много пьет, забывая, что алкоголь - депрессант, и это уже приводило к небольшим проблемам на работе;
- Саманта плохо сходится с людьми, потому что опасается, слишком с кем-то сблизившись, случайно проговориться или дать поводы подозревать себя в продажности;
- Саманта плохо себе представляет, чем будет заниматься на пенсии, и старается не строить планов длиннее, чем на пару недель.

СВЕДЕНИЯ ОБ ИГРОКЕ

1. пост в неделю или реже,
2. у амс
3. что угодно

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Свернутый текст

Дина хмыкает со скепсисом, меряя зубастую "красавицу", привалившуюся к коленям Пэйдж уродливой башкой, мрачным взглядом, и хмыкает снова, проходя в гостиную, волоча за собой сумку за длинную ручку — кто сказал, что у Дины не может быть своего питомца?
— Мне нравится быть выше, и если бы ты побыла в моей шкуре, ты бы поняла, что за лишние три дюйма я по углям проползу.
Она падает на диван — у Пэйдж отличный диван, и вообще очень симпатичная квартирка, особенно Дину подкупает то, что, в отличие от большинства нью-йоркцев, Карен вроде как абсолютно наплевать на вид, поэтому окна у нее обычно прикрыты плотными шторами.
Дина не анализирует это в себе — то, что она тоже предпочитает плотные шторы, — но думает, что Пэйдж явно не любит, когда на нее смотрят. Это ставит Дину в тупик — как и то, что Пэйдж, кажется, вообще не понимает, что даже с ее ростом она выглядит изящной, изящной, а еще очень... Дина долго подбирает слово — нежной? Не тепличным цветочком, но, определенно, если бы им было по десять лет, именно Карен получила бы роль принцессы в школьной постановке.

Ноги благодарны Дине за отдых — она вздергивает ту ступню, что, по ее мнению, пострадала сильнее, придирчиво разглядывает натертые пальцы, особенно большой, кривовато сросшийся после перелома, заработанного на спарринге: почему-то одному придурку показалось очень смешным наступить ей на ногу своими двумя сотнями фунтов, выходя из удушающего захвата. После пинка по яйцам ему уже не было так весело — зато, именно этот пинок и стал настоящей причиной перелома. Ну что же, философски подумала тогда Дина, оно того стоило.
Сейчас она размазывает кровь и сукровицу, тянет за болтающийся край давно разорвавшегося волдыря, отрывая кожу и обнажая ярко-розовое пятно живого мяса размером с пятицентовую монету. Расцепляет пальцы, морщится.
— Святое дерьмо, надеюсь, мне не отрежут ногу, — прорывается из забытого детства — так ее пугали, когда ей было лет семь и новые кроссовки стирали пятки до крови. — И пластырь у меня свой — так и знала, что понадобится, просто не было времени осмотреть нанесенный урон...

Не было на памяти Дины туфель, которые подошли бы ей сразу и навсегда — каждая новая пара означала целый комплекс мучений, и если кто-то думал, что с повторяющимися неприятностями можно свыкнуться, то у Дины было, что сказать такому дебилу.
Она вытряхивает возле дивана сумку, находит картонную коробку с пластырями. Несмотря на кажущийся беспорядок, настоящего хаоса в сумке Дины никогда не бывает — и она точно знает, что у нее с собой.
Стаскивает пиджак, чтобы было удобнее, не смущаясь наплечной кобуры, заворачивает брюки до колен, расколупывая картонку.
— Вино пойдет. И все хотела спросить — для кого пиво? — спрашивает, не поднимая головы. — Бутылка вина — нормально, нормально было бы и что покрепче, если бы ты пила, но при мне ты ни разу даже не хлебнула. Вино для гостей или романтического ужина, допустим, а для кого пиво?